![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Булгаков и Вазир-Мухтар
Nov. 20th, 2012 01:07 amСтатья - начало разговора о том, почему в "Мастере и Маргарите" дом именно Грибоедова.
Зеев Бар-Селла
Кровавый подбой (Читая Тынянова…)
http://www.utoronto.ca/tsq/41/tsq41_zeev_bar-sella.pdf
Начало второй главы "Мастера" (выход Пилата) перекликается с прологом к роману Ю. Тынянова.
( Булгаков )
Тынянов:
«На очень холодной площади в декабре месяце тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой. Время вдруг переломилось; раздался хруст костей у Михайловского манежа — восставшие бежали по телам товарищей — это пытали время, был „большой застенок” (так говорили в эпоху Петра). <…>
Дети были моложе отцов всего на два, на три года. Руками рабов и завоеванных пленных, суетясь, дорожась (но не прыгая), они завинтили пустой Бенкендорфов механизм и пустили винт фабрикой и заводом. В тридцатых годах запахло Америкой, ост-индским дымом. <…>
Запах самых тонких духов закрепляется на разложении, на отбросе (амбра — отброс морского животного), и самый тонкий запах ближе всего к вони.
Вот — уже в наши дни поэты забыли даже о духах и продают самые отбросы за благоухание».
Сопоставляемые фрагменты сближаются по четырем параметрам: указание месяца события, характеристика походки и два вида запахов — дыма и того, что является основой для изготовления духов.
От себя. Слова о прыгающей походке широко известны, отсылка к сильному месту произведения-предшественника - вещь вполне в духе Булгакова. Опять же забавно, что слова "перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой" можно было сказать и о ХХ веке.
Зеев Бар-Селла
Кровавый подбой (Читая Тынянова…)
http://www.utoronto.ca/tsq/41/tsq41_zeev_bar-sella.pdf
Начало второй главы "Мастера" (выход Пилата) перекликается с прологом к роману Ю. Тынянова.
( Булгаков )
Тынянов:
«На очень холодной площади в декабре месяце тысяча восемьсот двадцать пятого года перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой. Время вдруг переломилось; раздался хруст костей у Михайловского манежа — восставшие бежали по телам товарищей — это пытали время, был „большой застенок” (так говорили в эпоху Петра). <…>
Дети были моложе отцов всего на два, на три года. Руками рабов и завоеванных пленных, суетясь, дорожась (но не прыгая), они завинтили пустой Бенкендорфов механизм и пустили винт фабрикой и заводом. В тридцатых годах запахло Америкой, ост-индским дымом. <…>
Запах самых тонких духов закрепляется на разложении, на отбросе (амбра — отброс морского животного), и самый тонкий запах ближе всего к вони.
Вот — уже в наши дни поэты забыли даже о духах и продают самые отбросы за благоухание».
Сопоставляемые фрагменты сближаются по четырем параметрам: указание месяца события, характеристика походки и два вида запахов — дыма и того, что является основой для изготовления духов.
От себя. Слова о прыгающей походке широко известны, отсылка к сильному месту произведения-предшественника - вещь вполне в духе Булгакова. Опять же забавно, что слова "перестали существовать люди двадцатых годов с их прыгающей походкой" можно было сказать и о ХХ веке.
